Припоминаю, как, говоря о тихом голосе Бориса, он посмотрел на меня и сказал: «Надеюсь, что привычка эта выработалась в нем не от страха? – это было бы жалко». Но Вы, родные, знаете, какую разрушительную атмосферу создает страх вокруг нас и несет ее на далекое расстояние. Но ведь Борис – воин! Значит, безрассудный страх не может иметь места в его сердце! Да и Учение требует прежде всего искоренения всякого страха. Значит, страх и его порождения изгоняются из нашего обихода.

Никогда не слышала ни от Н.К., ни от сына Юрия какой-либо критики о Вас, родные, только самое лучшее и трогательное. Вообще у меня сложилось впечатление о всех содружниках как о прекрасных людях и искренно устремленных к Учению, и это самое главное. Потому следует отбросить всякие «небылицы». Мы никогда не обращаем внимания ни на какие наговоры и мнения мало знакомых нам людей. Сердце наше и психическая энергия подают нам немедленно вполне точное понимание внутренней сущности человека. Я продолжаю изумляться, насколько даже на значительном расстоянии и со спины я уже чувствую истинную сущность человека. Прикасание его ауры подает уже знак и предупреждение.

Итак, мои Родные, отбросьте ненужную подозрительность и спокойно наблюдайте и не придавайте слишком большого значения всяким житейским предупреждениям, и устрашениям, и страхам. Сколько их было в нашей жизни!! И как все они рассеивались под Лучом Владыки! Да и сейчас любопытно наблюдать измышления, слагаемые людьми из-за разных побуждений. Мы живем еще среди «двуногих», и это нельзя забывать. Потому необходимо хранить спокойствие, самое полное, и крепко держать нить сознания с Великим Владыкой. Помощь всегда придет и, конечно, в самую последнюю минуту, чтобы мы сами могли использовать все наши способности и средства.

События спешат, и могу только сказать: счастливы те, кто могут оставаться в пределах Лучшей страны и ее союзников, Красного Китая. Давно было Сказано – «Ядовитые времена пройдут, и Вы, спасенные, принесете благодарность сердца Вашего». Итак, вооружитесь новым терпением и устремлением к Великому Владыке. Повторяя Мантрам: «Да будет Воля Твоя!» – переживете трудное время.

Вот и мне сейчас нелегко. Переустройство организма, необходимое для дальнейшей работы, закончилось, но ноги мои еще не оправились. Продолжаю сидеть в кресле наверху и с трудом передвигаюсь. Но ходить по-настоящему еще не могу. Нет устойчивости в ногах, но знаю, что и это скоро пройдет и я начну крепнуть к предстоящему передвижению. Ждем подвижек, многие знаки уже подошли, и знаем, что, как всегда, все будет неожиданно и лучше, чем мы это предполагаем. Так и Вы, Родные, приучайте себя быть наготове, не устрашайтесь, но твердо знайте, что все сложится лучше, чем мы думаем. Главное, не устрашайтесь! Даже большие люди бывают подвержены страхам и тем нарушают карму не только свою, но и общую. И это так грустно, ибо час осознания своего малодушия наступит неминуемо и необходимость искупления, уже в более трудных условиях, остро встанет перед ними, истинно, придется изживать вибрации малодушия, запечатлевшиеся крепко во внутреннем существе, ибо нет иного пути. И откуда иначе придет необходимое усовершенствование? Итак, гоните все страхи. Держите перед собою Облик Великого Владыки, это Олицетворение Мужества и терпения, претерпевшего все ужасы и муки земного ада и указавшего путь искупления деяниями самоотвержения и Любви во имя Общего Блага.

Любовь лежит в основе Мироздания, и вибрация Космической Любви, олицетворенная в Величайшем Духе Человечества, напряжена в Пространстве, готовая ответить на посланную ей такую же Любовь и самоотверженную готовность принять многое для следующего сдвига Сознания в нашем глубоко несчастном человечестве.

Умножением силы этой вибрации многое может быть достигнуто. Итак, родные, потерпите еще немного, тучи соберутся над осужденными местностями, и солнце особенно ярко засияет над Любимой Страной. Доживем и до этого Часа.

Теперь хочу поведать и порадовать Вас, родные. Сказано было: «Нина – Моя лучшая сотрудница там, и скоро уявится на новом достижении. Но ярая не должна говорить никому о сказанном». «Борису необходимо оявить еще некоторое время терпение и мужество. Сотрудничество со Мною требует людей мужественных и понимающих значение терпения. Но ярый скоро оявится на лучшем сотрудничестве с новой страной, и ярый может тут принять предложенную ему работу. Ярый не должен тревожиться за будущее, ибо ярый оявится на лучшем положении»[1].

Получила два письма от Ека, третье не дошло. Адреса ее не знаю. Чистякова оставьте в покое. Нельзя насиловать сознание. Кроме вреда и кощунства ничего не произойдет. Время его еще не пришло.

Родные, сердце мое говорит сердцу Вашему: «Доверяйте и любите, и вся радость придет». Ниночке были показаны талисманы, которые он будет иметь. Я люблю Вас.

Е.Р.

[1] Далее текст написан от руки.

Гоните, родной, подозрительность и уныние, не давайте им укрепляться в Вашем сердце. Мой сын должен являть распознавание, но не подозрительность. Распознавание есть наблюдение и знание, но подозрительность уявляет начало недоверия и разрушения. Также и ярое Слово о лучшем заработке исполнится, но срок никогда не бывает оповещен в силу особой охраны его. Всякое преждевременное оповещение, и особенно на земном плане, широко распространяется во многих близлежащих сферах, где много желающих проявить свою деятельность, и большею частью с целью утяжеления кармы.

Срок не может быть также оповещен, иначе необходимая напряженность наших способностей замрет и совершенствование их остановится. Ярая напряженность в труде или в ожидании уже являет некоторую согласованность с космическим ритмом, и наше внутреннее тогда напряженное существо страстно совершенствуется. Явите, родной, некоторую напряженность с космическим ритмом. Для избежания уныния такая согласованность необходима. Но напряжение такое необходимо согласовать со своими физическими силами. Перегружение последних может ослабить и внутреннее напряжение.

Явите лучшее понимание и поймите и примените спокойное отношение ко всему окружающему. Поймите, что значит являть космическое спокойствие. Оно становится легко достижимым при яром сотрудничестве с Великим Владыкой. Но гоните, прежде всего, уныние, сомнение и подозрительность, все они из одного гнезда. Будьте мужественны, будьте тверды в своей вере, в доверии к Руке Водящей и Охраняющей Вас. Непоколебимое доверие есть уже сотрудничество с Великим Владыкой. Сотрудничество это совершенно исключает всякий страх и сомнение.

Порадовалась, что Вы понимаете, насколько мы учимся именно на жизни, и нет лучшего Учителя и Пробного Камня. И только Доверие в Руку Водящую несет нас поверх всех трудностей.

Не тушите Вашего внутреннего горения никакими сомнениями и опасениями. Не ослабляйте себя, помните об испытаниях, через которые мы все проходим, если хотим стать настоящими учениками. Помните, что было Сказано Вам о пути Архата. Он Вам открыт, если пройдете успешно этот земной путь. Вы имеете знаки высокого Доверия, неужели усомнитесь в Благости и Помощи, Вам посылаемых?

Путь Карма Йоги и путь Бхакти Йоги немного разнятся. Но путь Бхакти несет скорее к Цели, и потому продвижения на этом пути следуют скорее, но болезненнее, и на самых высоких ступенях приходится проходить через большие страдания, кроме того, на этом пути требуется соблюдение особых физических условий в разные периоды прохождения этим путем. Но, конечно, достижения настолько прекрасны, что страдания становятся желанными, ибо они приводят близко, близко к цели, к слиянию в Духе в Огненном Мире... Передаю Вам Слово Великого Владыки: «Пусть Ниночка чует Мою заботу о ней и не тревожится ничем, и яро все сложится прекрасно... Ярая страна тут оявится самой безопасной во всех отношениях. Многие летят, как мотыльки, на свою гибель, ослепленные золотом и эфемерным благоденствием». Также Слово Борису: «Яро надеюсь, что Сын мой оявит терпение и мужество на пути, ему тут оявленном».

Сын мой Борис должен подойти много ближе. Не должен затемняться призраками, навеянными неведением. Свет в Книгах Жизни. Читайте их больше. Вникайте сердцем. Прилагаю параграф из «Надземного»: «Урусвати знает, что эволюция должна быть добровольной. Никакое насилие не может входить в круг эволюции. Люди не желают понять, что эта основа касается всех видов эволюции. Каждая, даже малая эволюция, связана с великой космической эволюцией. Пусть зачинатели войны подумают, в какую бездну они толкают планету. Даже если война захватывает лишь несколько стран, она все-таки приносит разложение всей планеты. Можно проследить, какие усовершенствования жизни были пресечены бывшими войнами!

Не нужны судороги там, где может происходить здоровое преуспеяние. Ощущение боли наполняет все Пространство. Взрывы потрясают Лабораторию, где творится оздоровление народов! Пусть люди подумают – не разрушают ли они нечто неповторяемое, может быть, веками слагавшееся Мудрыми?

Легко разрушить, но не принято мыслить в космическом объеме. Пора представить себе, какой вред произойдет в Тонком Мире! Явим углубленное понимание связи двух Миров. Сказано, что эволюция должна быть добровольной, поймите это во всех значениях. Эволюция не только должна быть свободной от насилия, но и должна быть преисполнена доброй воли.

Некоторые полагают, что эволюция творится столь Высшими Силами, что человеческое участие бесцельно. Такое заблуждение полно пагубных следствий. Люди должны быть соучастниками эволюции. Люди должны напрячь добрую волю, чтобы присоединить к потоку высших энергий и свои накопленные силы.

Человек не может быть безучастным в отношении совершенствования жизни. Человек, как страж усовершенствования, должен стоять на дозоре. Нужно понять, что проклятия и осуждения будут плохим оружием.

Можно видеть, как складывается карма народов. Те, которые много проклинали, те собирают тяжкую тучу над собою. Эволюция есть ПРЕТВОРЕНИЕ ДОБРА. Пусть каждый человек помыслит, что он считает наилучшим добром. Пусть он вначале может ошибиться и принять за добро излишество САМОСТИ. Но если он углубит свое размышление добросовестно, то в конечном смысле он найдет в себе искры Общего Блага.

Не будем требовать сложных наименований и размышлений, эволюция гармонична и проста в Красоте Целесообразности. Так мы потрудимся для Общего Блага, зная, что каждое искреннее желание добра уже будет действенною лептою. При этом мы научимся доброжелательству. Мыслитель говорил: "Если мы соберем все горькие травы, то и похлебка будет горчайшей"»[1].

Вот, родные, постараемся собрать лишь прекрасные благоухающие травы, полезные во всех применениях их. Научимся доброжелательству. Аура наша привлечет и лучших пособников.

Обнимаю Вас, родные. Стараюсь вдохнуть новую волну бодрости и мужества, сердечный привет Вашим сотрудникам.

[1] Надземное, 515.

Имела письмо от нашей милой Екатерины Петровны и записочку «крик наболевшего сердца». Бедняжка, мне ее очень, очень жаль. Но приходится претерпеть, все должны пройти более или менее трудным путем. Карма изживается не в довольстве и в окружении только друзьями, но на встречах с обиженными нами и ставшими недругами нашими. Без изживания кармы или значительного погашения ее трудно подойти близко к Служению и Великим Наставникам. Часть кармы должна быть изжита, и, конечно, чем ближе окончание пути, тем больше нагромождений для изживания встречаются нами. Но лучше изжить на земном плане, нежели нести их в Мире Тонком.

Ниночка не должна смущаться состоянием своего здоровья. Раз она вступила на путь йогического переустройства организма, конечно, организм ее стал совершенно другим. И ожидать проявления железной силы здоровья невозможно. Но она должна знать, что она ничем не больна и все проявления имеют свое объяснение в ее процессе переустройства. Главное препятствие к преуспеянию на этом пути – страх. Малейший страх останавливает тончайший процесс.

Все йоги стремятся как можно лучше очищать свой желудок и кишечник и, конечно, употребляют самую легкую и скромную пищу. Кишечник должен действовать ежедневно, и потому не следует опасаться легкого слабительного, хотя бы каждый день. На самом деле очень приятно приучить себя к каждодневному действию посредством слабительного или клизмы. Но ЕЖЕДНЕВНОЕ ДЕЙСТВИЕ ЖЕЛУДКА НЕОБХОДИМО для облегчения йогического процесса. Иногда прием одного стакана горячей воды с чайной ложкой двууглекислой соды очень помогает пищеварению. Сода, валериан и лакричный порошок – наши несменные друзья.

Мой родной Борис прав, чтобы не утомлять друг друга, необходимо полное объединение сознаний, что не происходит в одночасье. На некоторых ступенях необходим подбор аур сотрудников. Имеются ауры, которые исчерпывают силы и даже пресекают высокие Лучи. И наконец, есть космические вредители, которые поглощают высокие Лучи, посылаемые Руководителем. Много тайн в Космосе и так мало кто стремится познать их. Трудно, очень трудно приноравливаться к аурам иногда даже очень близких. Исчерпанность сил иногда доходит до предела дозволенного. Потому не обижайтесь на молчание.

Хочется мне послать Вам § 305 из «НАДЗЕМНОГО».

«Урусвати знает, что Мы называем Жизнью. Мы говорим – ЖИЗНЬ есть СЛУЖЕНИЕ ЭВОЛЮЦИИ. Может быть, кто-то найдет, что проще сказать – жизнь есть эволюция, но Мы намеренно утверждаем слово СЛУЖЕНИЕ. Конечно, все находится в процессе эволюции, но это еще не будет полнотою жизни. Она получится лишь от осознания Служения во всей его добровольности.

Утверждаю добровольность Служения как непременный признак правильности пути. Люди не любят вообще понятия Служения. Они мечтают о времени вне Служения. Если им сказать, что вся жизнь будет непрерывным Служением, то они разбегутся, как от самого страшного призрака. Но они постоянно желают слушать о Нас, о Нашей работе и радости. Они скажут – какое же это непрерывное Служение, если в Братстве слышно пение? Не может человек понять, что пение является не времяпрепровождением, но согласованием гармонии.

Трудно людям понять, что искусство есть самое утонченное приложение к Эволюции. Они не желают понять, что Наше Указание о необходимости изучения мастерства есть скорейшее приближение к Служению. Добровольный Мастер легче всего согласится на постоянное Служение, в виде совершенствования. Только Мастер не нуждается в часах, ограничивающих его труд. Наша жизнь есть добровольное мастерство, не нуждающееся в ограничивающих часах.

Можно и на Земле почти забыть о времени, так Служение будет радостью. Утверждаю, что и к такому Сослужению можно начать готовиться в любом состоянии. Человек может признать жизнь как нечто важное и ответственное, для этого не нужно быть каким-то мудрецом. Можно привести примеры, как простые земледельцы бывали близки к понятию Служения. Утеря понятия Служения обратила земное бытие в рабство и в безумие. Но сроки приближаются, когда невольно люди начнут искать смысла жизни. Они в научном толковании начнут твердить об эволюции. Но затем познают, что их отношение к жизни должно быть СЛУЖЕНИЕМ.

Мыслитель учил, что "понятие Служения есть решение задачи жизни"».

Очень люблю этот параграф. Мой сын Борис знает это служение, но не должен исчерпывать своих сил. Соизмеримость – необходимая мера во всем. Мне нравится определение Жизни как Служения. Все становится осмысленнее, все приобретает особую ценность.

Много перемен идет в мире. И все сложится иначе, нежели мы себе представляем. Узоры Жизни много сложнее. Так всегда бывало и должно быть в силу человеческого непонимания Жизни. Много самого Прекрасного было бы искажено и даже уничтожено, если бы люди знали заранее Сроки и детали Предуказанного.

Итак, Родные, храните спокойствие, все придет в лучший срок. Ничто не затронет Вас, дойдете до положенного. Шлю всю мою нежность и любовь.

Такой процесс должен быть проведен с большою осторожностью, ибо мощь восприятия центрами тонкого тела, очищенного от двойника, усиливается и необходимо привыкнуть и приспособиться к такой силе восприятия. Но и это преодолеем.

Очень тронута была Вашими последними письмами, Родные мои!! Порадовалась, что Майя отдаленности и отчужденности от Великого Владыки рассеялась скоро. Истинно, это и есть самая настоящая и самая опасная майя для слабого духа, но, конечно, мой Борис не мог поддаться такому наваждению темных сил, усиленных тягостью трудных токов.

Да, Любимые, Любовь – это крылья Духа и Ключ от всех достижений. И Бессмертие, о котором мечтает и к которому стремится дух, возможно только при достижении Совершенной Любви. Можно сказать, что Любовь и Бессмертие – Синонимы. Потому и то и другое одинаково трудны и так редко достижимы на Земле. Но все же существуют Духи, достигшие такого состояния Бессмертия во всех своих оболочках. Но, конечно, число Их можно перечесть на пальцах одной руки, да и то, вероятно, окажутся лишние.

Но это не должно смущать нас, ибо все же Они Существуют, и мы не так уж безмерно отдалены от наших Великих Водителей. Духом Своим Они нас объединяют и напитывают тонкие существа наши Своими Лучами, когда мы принимаем их, и очищают нас от страстной тягости наших низших оболочек, конечно, при нашем участии. Под Их Лучами наши низшие тела начинают разряжаться и пропускают тончайшие свойства энергий высших, которые постепенно растворяют негодные ингредиенты в наших оболочках. Без такого воздействия эволюция человечества растянулась бы на многие еще миллионы веков, и человечество в своем высшем отборе пребывало бы еще на уровне полинезийских дикарей. Потому сколько Любви, Признательности и Благоговения должно наполнять наши сердца при осознании тех страданий и мук, через которые прошли Наши Спасители, эти Величайшие Духи, чтобы указать и проложить Путь к Красоте Восхождения, но уже не в Муках телесных, но в восторгах Духа, осознавшего и приобщившегося к совершенной Любви и к Познанию Беспредельному!!

Указан Путь Архатства, и путь этот нужно хранить, как Путь, Завещанный от Сердца к Сердцу, и Ближайшие могут приобщиться к нему, но пройдя все положенные ступени, все испытания закаления и поняв, наконец, что настоящее существование наше, конечно, в соединении Мира Надземного с Земным. В этой гармонии родится настоящая эволюция и смысл Бытия. Апофеоз Миров Огненного и Высшего увенчает Дух заканчивающего свое прохождение Манвантарами Космического Строительства.

Мир земной напитывает нас тонкими качествами или свойствами, которые мы не можем иметь ни на одной из планет нашей Солнечной системы. В этом отношении наша Земля – явление исключительной значительности, и потому так важно отстоять ее и не дать ей взорваться раньше положенного срока. Нет сейчас другого такого домика, где человечество могло бы продолжить свою эволюцию. Нужно полюбить нашу Землю и всячески стараться улучшить ее нашими вибрациями, дать ей возможность воспринять энергии высшие и не нарушать атмосферу вокруг нее, которая, как защитная сеть, должна защищать ее от ядовитых проникновений. Вместо того мы не только наполняем атмосферу эту смертоносными газами, но и даем возможность отравленным конгломератам из пространства проникать в области, лежащие уже в пределах защитной сети. Куда унесутся несчастные духи, лишенные своего пристанища? Об этом никто не задумывается. Многие будут унесены вихрями в Тишину Молчания! Неужто они не представляют себе своей утраты, полного уничтожения прошлого бытия? Впрочем, кажется, многие ничего не имеют против снова оказаться через биллионы веков и, может быть, через несколько солнечных Манвантар в клетке какого-либо моллюска?

Но все же «Мир преобразится, когда тонкое тело начнет светиться». Вот и засветим наши огоньки и ускорим преображение мира, над которым так трудились Величайшие Духи. Чудо свершится, мир воскреснет, но цена будет нелегка.

Родные, скажите милой Людмиле Ивановне, что, конечно, я не получила ее письма. Но мне страстно хотелось бы помочь ей. Вот предлагаю ей Совет нашего Великого Владыки начать каждодневное промывание носоглотки. Дело в том, что ее зрительный нерв здоров, но нуждается только в хорошем очищении и промывании, но ни в каких лекарствах.

Людмила Ивановна может улучшить свое зрение путем промывания мокротной железы. Она может оявиться на таком промывании дважды в сутки. Следует взять стакан дистиллированной воды или прокипяченной и пропущенной через проточную бумагу и растворить в нем чайную ложку очищенной столовой соли со щепоткой двууглекислой соды при температуре не выше 28 градусов по Реомюру, вернее, приятного тепла и начать промывать носоглотку, вливая воду через нос и глотая ее. Температура должны быть всегда теплой, отнюдь не холодной. Промывать от трех до пяти минут утром и вечером. Промывать нужно аккуратно, без пропусков, не менее шести недель подряд. Но лучше, если такое действо станет каждодневной привычкой. Кроме большой пользы ничего не произойдет.

Дело в том, что мокротная железа связана с тончайшими нервами в таламусе (зрительном бугре), но трудно проникнуть в таламус иначе, как через истечения из мокротной железы. Мокротная железа изливает в таламус свои извержения, но мокротная железа Людмилы Ивановны уявлена на застое и засорении. Необходимо размягчить ее длительными

Родные и любимые Елена Ивановна и Юрий Николаевич! Десять месяцев прошло с тех пор, как мы получили от Вас Ваше последнее письмо. И можете представить себе нашу радость, когда седьмого июня мы получили Вашу весточку от 25/V. Много порадовались: и тому, что не забыли, что чувствуете себя лучше и что встреча неотменна. Вот о ней-то и думаем и на ней строим весь уклад нашей личной жизни и в зависимости от нее. Чуяло мое сердце, что здоровье Ваше сильно отягощалось, и больно было за Вас и за то, что Ваши люди в хорошести своей, любви и преданности все же не хотят хоть чуточку поберечь и полюбить тех, кого, как они думают, любят. Иногда им в упоении хорошести своей даже и в голову не приходит, что они могут жестоко отягощать нагнетенное сердце. Как все это знакомо, как хорошо знакомо! И как редки неотягощающие!

А Вы, конечно, по доброте своей, не щадили ни себя, ни своего здоровья. Грустно мне сознавать свое бессилие устранить из Вашей жизни те тягости, которые можно было бы избежать. Далекость лишает! Просил и прошу Вас, хотя бы ради нас, хоть немного поберечь себя. 10-го видел Вас во сне. Сон был очень интересен, о будущем. Вы были такая сильная, энергичная, деятельная, что даже во сне собирался просить Вас поберечь свои силы. Относительно 2 т[ома] писем Матери[9] все будет сделано по мысли В[еликого] Вл[адыки], и уже делается со дня получения Вашего письма. Смущает меня только то, что вряд ли смогу сделать это так красиво, как хотелось бы, вследствие недостаточного навыка. А хотелось бы. Полагаю и считаю, что своим сыном и его временем Вы можете всецело располагать по своему усмотрению, ведь все оно принадлежит Вам. А он, конечно, согласен на все и с радостью. Так же думает и Нина во всем, что касается ее. Елена Ивановна, любимая Вы наша, мне так хотелось бы рассказать Вам о нашей семейной, личной жизни, о том, что чувствуем, чему радуемся, т.е. В[еликому] Вл[адыке], о том, что говорит Он, и что навсегда, неизгладимо ложится на сердце, и чем Он наполняет всю жизнь, что Он часто, часто не забывает, и уже не фразы, а целая поэма сердца получается. Однажды увидев Вас во сне, даже во сне пытался поделиться с Вами своей радостью общения.

Одним словом, я так стосковался по Вас, что не видеть Вас больше уже не в силах. Потому Ваше письмо было истинным праздником сердца. Некоторые люди мало верят в сердце. Я верю. Накануне получения Вашего письма вижу сон: какой-то человек говорит, и я хорошо запоминаю его слова: «Елена Ивановна сказала, что через восемь месяцев вы поедете домой». Можете представить мое чувство, когда я читал Ваши строки на следующий день: «Сердце часто что-то чувствует помимо рассудка, а наполненное Вл[адыкой] особенно». Вы пишете, что Вам некому помочь. Думаю, что когда встретимся, этому придет конец и на рутину каждодневную сил своих тратить не будете. Думаю, крепко думаю, как облегчить Вашу жизнь там, где это возможно. Очень интересно, что в Вашем письме и в том, что говорил мне Вл[адыка], не только мысли те же, но даже и отдельные слова. Родная моя, любимая, я Вас очень люблю, Вы так мне близки, но очень, очень прошу Вас, пожалуйста, не думайте, что мое чувство отяготит Вас, и что, воздавая Вам должное, я встану на ходули превыспренности.

Я сам, на своих боках испытал это тяжкое чувство, т.е. был страдающим лицом, и слишком хорошо понимаю, какие путы накладывает подобное отношение на близких; Вл[адыка] знает, спросите: знает, что я прав и не ошибаюсь. Помните картину Н[иколая] Константиновича] «Сам вышел». На слова, которые у меня были и, кажется, должны быть у Вас, я написал музыку. Говорят, получилось очень хорошо. Как мне хотелось бы, чтобы Вы послушали. <...>

Итак, до свидания, родные наши. Шлем Вам свои лучшие чувства и мысли. С Вами сердцем неотменно и мыслями всегда и навсегда Ваши, любящий Вас Ваш сын Борис.

Р. S. Вложил еще приписку от Нины.

<Вы писали, что когда недомогали и не могли писать, просили В[еликого] Вл[адыку] передать нам привет. Это было сделано 11 дек[абря], когда от моей любимой и неповторимой было целое письмо.>[10]

Сейчас все разъехались, и я немного отдыхаю, но все еще не могу оявиться на прежней силе. А время не терпит, и нужно приняться за спешное приведение в порядок записей, явить некоторую им систематизацию. Мало времени в моем распоряжении, а столько нужно успеть. У меня нет помощников, я ведь – одна!

Вот и Вам с Ниночкой предстоит скорый отъезд в лучшую страну, и там мы встретимся, родные, так было мне Сказано вчера для передачи этой радости Вам. Напряженная жизнь поможет и Ниночке оправиться. Сказано, что Ниночке необходимо начать с помощью мужа или сотрудниц больше передвигаться по комнате и не слишком опасаться усталости. Нужна осторожность, но следует приучать организм к большей деятельности, и Ниночка уявится на лучшем возвращении сил. Конечно, ее слабое место – кишечник, потому диета остается прежней. Легкие супы и каши, вареные овощи, ничего жареного, ничего жирного и сладкого. Сахар только немного в чай, и отказаться нужно от сладких пирожков. Никаких суррогатов сахара не следует принимать. Сама я уже давно сижу на такой диете, которая временами становится строже, но, право, не так трудно отказаться от сахара и жира. Я иногда смазываю слегка гренок чистым СЛИВОЧНЫМ маслом и не больше. Лучи легче воспринимаются и задерживаются в нашем организме, когда наши ткани не ослизнели от жиров и масла. Многие Лучи не терпят масла. Сахара совершенно достаточно в яблоках. Строфант – прекраснейшее средство, но усилять приемы не следует, ибо можете настолько привыкнуть к нему, что прежние дозы не будут помогать. Нельзя идти путем усиления дозы. Строфант – сильное средство, потому очень прошу Вас, родной, не увлекайтесь и дайте себе отдых, чередуйте приемы строфанта с периодами отдыха от него. Ваша доза не должна превышать семь капель раз в сутки, и только в дни особой усталости можно принять десять капель.

Итак, мы скоро двинемся, но пока пишите по старому адресу. Дам телеграмму, когда срок нашего отъезда выяснится окончательно. Но возможно, что Вы с Ниночкой двинетесь немного раньше нас. Ваше знание языков очень пригодится. Также Великий Владыка выразил предположение, что Вы сможете перевести второй том моих «Писем», именно второй, ибо первый том уже переведен и я должна скоро получить его для проверки. Перевод этих писем на английский язык очень, очень нужен Великому Владыке, но трудно было найти переводчика. Итак, родные, перед нами и Вами – Новая Ступень. Но прошу Вас явить молчание и не распространяться об этих возможностях. Ничего не бойтесь, но следуйте Указаниям, и все уявится как можно лучше.

Итак, родные, в Добрый Путь! Готовьтесь к интереснейшему, хотя, может быть, и нелегкому путешествию. Встретимся и будем сотрудничать в самой тесной близости. Знайте, родные, что люблю Вас, думаю о Вас, ибо мне нужны близкие, доверенные люди. Вот мой сын Борис и явит себя настоящим сыном, и маленькая моя Ниночка принесет свой труд, любовью овеянный. Великий Владыка все предусматривает, потому явите полное доверие и полную меру Любви.

<...> Мои музыкальные вещи явились для меня полнейшей неожиданностью. Захватила меня и проза. Ну, тут чувствую себя, как рыба в воде. Чувствуется во всем этом помощь Вл[адыки]. Да и Сказано было много мне о творчестве. Плывем на приливе творчества.

<...> Очень рад Вашему ответу в письме от 21/5 относительно разъединения принципов. Рад потому, что, именно, никогда не собирался проделывать это на себе, понимая всю нежелательность подобных вещей. Меня интересует научно-философская сторона и в человеке и в планете. Собрал отовсюду все, что мог. Но я не думал все же, что все это так сложно и трудно. Кроме того, в обычной жизни порой очень интересно замечать, в каком принципе функционирует сознание в данный момент, когда ешь, читаешь или огорчаешься. Мне очень много за это время было Сказано относительно обуздания оболочек. Ну а теперь хочу поговорить о самом главном для меня, о личном, о моей любви к Вам. В Вашем письме [от] 18/7[6]

Вы пишете: «Не слишком идеализируйте меня... Мне тяжело сознавать и носить тот "идеальный покров"» и т.д. «Я опасаюсь Вашего разочарования» и прочее. Хочу Вас спросить. Разочаруюсь? Кто? Я? В чем? В том, что Матерь - «Дочерь Моя, Первозванная»? и ученица самого Вл[адыки]? В этом? Или в том, что «Я Дал огненный камень той, которая...»? Или в том, что любимые мною вещи, мною ежедневно повторяемые и изучаемые, Вл[адыка] дал ее руками? В этом, думаете Вы, разочаруюсь я? Или, может быть, Вы полагаете, что десять лет ухода за больной женой не дали мне понимания слов «рукою и ногою человеческой» и вместо человека, живого человека, я склонен увидеть Керуба с «безжизненными колбасами» за плечами, лишенного всего прочего, человеческого? Или Вы считаете меня способным любить только за те или иные свойства и достоинства.

Разве настоящая любовь, ну скажем любовь матери, не поднимается выше этого? Разве Вы сами стали бы любить Юшу, т.е., виноват, Юрия Николаевича], меньше оттого, что он вместо 15 языков знал бы только 5? А мне Вы в этом отказываете? В праве понимать и любить?

А помните, когда Вы мне написали, что Вы чуть было не заплакали из-за моего испорченного письма; помните, что я Вам ответил: как Вы мне стали сразу ближе и роднее, вот ближе попросту, по-родному. А может быть, Вы полагаете, что я принадлежу к разновидности идеальных слюнтяев, которые способны только сидеть, распустив идеальные слюни, сидеть благостно и слезливо умиляясь и разводить сентиментальности, возведя очи кверху? Если я писал Вам о своем отношении, то хотел, чтобы Вы знали мои чувства полностью, до конца. Знали навсегда и крепко. Упрочить их хотел в Вашем сознании. Слишком далеко от меня Вы были и слишком стосковался, слишком нужны Вы мне. Вот и писал просто, от всего сердца, так, как никогда в жизни не писал никому, ни одному человеку. Не думал, что усомнитесь. Вы что же думаете? Думаете, что при встрече окружу Вас стеклянным колпаком своих измышлений и, благоговейно пролив слезу, сяду около в ожидании, что Вы начнете «предрекать»???

Родная моя, любимая, мама, я все это хорошо понимаю и знаю. Любимая моя, не бойтесь этого. Вам со мной будет легко и свободно. Я выстрадал это понимание. Я Вам и пол смогу вымыть, и даже, конечно, только Вам, и постирать смогу. И обед приготовить. И на чужие письма за Вас отвечу, отвечу Вашими же мыслями и словами, и выражениями, и даже Юше, т.е. Юрию Ник[олаевичу], скажу, чтобы тепло одевался, не забыл светр[7] и теплое кашнэ. Вы пишете: «Любите меня, мне это нужно».

25 февраля 1951 г.

 <...> Хочу Вас спросить. Что такое сома, эктоплазма и лимфатичность? Что такое лимфатик? Ведь лимфатические железы есть у всех, чем же отличаются лимфатики? Меня это интересует и практически, в связи с расчленением принципов человека для их отдельного сознательного использования. Все, что можно было вспомнить и возобновить по этим вопросам, я сделал, но вопрос о расчленении неясен, именно в практическом отношении, в жизни человека вообще и моей в частности. Выходит, что низшие чувства могут выявляться как «язвы», и в принципах более высших, чем 1,2 и 3, считая снизу, и даже после перехода. Вот Вы, любимая, писали о спокойствии, и какое большое дерево выросло из Вашего зернышка, как будто бы открылась дверь в Новый Мир. И так процветает каждое Ваше зернышко. Ужасно мне трудно писать Вам, и я в отчаянии из-за невозможности вместить в лист бумаги тысячи назревших вопросов. Так нужно повидаться с Вами. <...>

Спасибо Вам и за то, что о встрече опять упомянули, ведь это мне как бальзам живительный. Когда трудно, я всегда начинаю думать о нашей будущей встрече, в которой для меня заключается все. Уже не мыслю свою жизнь без этого и думаю лишь о том, чтобы приготовить к этому и одежду себе соответствующую. Сегодня видел во сне Нашего Любимого, сидел с Ним за столом, поцеловал у него руку и хотел все поделиться тем, что теперь имею. Это время часто его вижу. Дальше пишу только Вам. Однажды увидел Его в комнате, опустился на колени и припал к Его руке «Ну, что так?» - спросил Он. «Соскучился уж очень», - ответил я. В этом «Ну, что так?» - выявился он весь, такой родной. Любимая, далекая моя, единственная, что же еще сказать мне Вам, чтобы передать мою любовь. Вот однажды обратился я со словами: ведь я Ее так люблю. Было Сказано: «И люби, люби еще больше, до самозабвения. Дочерь Моя Первозванная, тысячелетиями освятившая путь свой и служением блага утвердившая себя. Моя первая... и ты Мой...И встретишь, и счастье твое вознесется высоко, и крылья получишь себе. Я говорю. Свидетельствую Сам».

1956 г. 289. (Июнь 24).
...свойство каждого светлого качества – его беспредельность, то и углублять и расширять каждое из них можно тоже беспредельно.

Возьмем для примера качество равновесия.

Казалось бы, столько уже Сказано, казалось бы, Сказано все. Но перед Нами Беспредельность, значит, и рост качества беспределен, и раскрытие всех его внутренних свойств. Скажем еще:

равновесие есть основа бытия каждой проявленной вещи, когда центробежная и центростремительная силы материи и энергий, ее составляющих, уравновешены настолько, что сохраняется ее форма.

Так же и в случае с человеком: силы интеграции и дезинтеграции уравновешены.

Всегда ли это так? Нет. В больном, скажем, туберкулезом, этот баланс нарушен, и дезинтегрирующая сила огней, не сдерживаемая внутренне, не может удержать вокруг центра частицы материи... Они уплывают в пространство. Организм горит, перегорает, и продукты этого несдерживаемого горения уходят из сферы микрокосма. Сила огней не уравновешена внутренне.

 Мало того, чтобы центр возгорелся, у чахоточных часто он яро горит, надо, чтобы равновесие духа регулировало процесс возжжения. Потому можно сказать, что явление равновесия есть основа бытия человека и его телесного здоровья. О нем не Устану твердить. Нельзя научиться действовать огнями своими, то есть ими владеть, пока полное равновесие не установлено.

Или человек владеет своими огнями, или огни – им. Возьмите любое явление: алчность, азарт, скупость, половое безумие и прочее. Огни, зажженные волей, волею и овладели – самоодержание силою черного огня. И не господин, не владыка уже человек зажженных им собою в себе огней, но слуга их и раб. Мало огни утвердить, даже светлое пламя, надо и светлым владеть. В случае чахотки видим, как и хороший человек может быть унесен ею, ибо мало ли хороших людей гибнет от туберкулеза. Потому Говорю: "Учитесь овладевать огнями своими и властвовать над ними, ибо только послушный вам огонь может быть управляем и направляем по назначению и верно служить человеку". Это возможно лишь при условии равновесия, то есть того внутреннего состояния духа, когда сдержанная и обузданная сила энергии может быть устремлена по любому назначению, как энергия сдержанной плотиной воды на турбины электростанции.

Равновесие, сдержанность и самоконтроль неотделимы друг от друга, а также и спокойствие. Значит, равновесие есть качество синтетическое. Машина приходит в движение, имея на чем-то упор. В человеке этот упор делается на его центр, от центра исходит движение, каждое движение духа. Опорой, точкой неподвижности в микрокосме человеческом и будет этот центр. На него опираясь, и – прочно, найдя неподвижную скалу опоры, основу внутри, может мощно устремлять человек свои энергии вовне. Это вечное основание жизни, эта опора внутри, эти Альфа и Омега бытия человека, эта мощь, не знающая предела, явлена в человеке центром утвержденного равновесия, пунктом наивысшего спокойствия и уравновешивания, где царят тишина и молчание, как в центре циклона, хотя могучие стихии и приведены им в движение.

Без этого центра даже и циклон не сможет выявить силы свои.Ищите в себе этот мощный центр равновесия и от него уже исходите в действиях ваших. Каждое действие, совершенное в равновесии духа, бесконечно сильнее каждого, совершенного в разновесии. Потому Говорю: "Поймите, что такое равновесие действия".

Точно так же, как может быть напряжение покоя, то есть покой, или спокойствие напряженное и активное или же инертное, точно так же, Повторяю, может быть активное, мощное напряжение равновесия, или равновесие напряженное. Мощь Владыки выражается силою напряженного равновесия при полном контроле воли над огнями Его. У Нас царит полное равновесие, мощное, напряженное, не знающее поражений.

Мощь равновесия надо понять, прежде чем найти силы в себе яро к нему устремиться.

30 июля 1950 г.

Родные и любимые Елена Ивановна и Юрий Николаевич. Получили Ваше письмо от 12/VII. Спасибо за карточки. Ведь в этом, а может, в следующем письме я как раз и просил прислать нам карточки Любимого Нашего, С[вятослава] Н[иколаевича] с женой и Ваших теремков[4]. Еще раз спасибо, что почуяли мою просьбу. Очень огорчились, что мое и Нинкино письмо дошло в таком виде, но мое я писал еще раз. <...> Нелегко и Вам жить, если вокруг Вас творятся такие страшные стихийные бедствия.

Сколько горя кругом, если, как Вы пишете, смываются селения и дороги и все еще висит угроза новых стихийных бедствий. Завтра везу Нинку в больницу на операцию. Операция будет первого августа. Диету она держала строгую. Суп из куриных костей, протертые каши, кисели, сухари. Точно за месяц начала принимать строфант и точно по рецепту. Она совершенно спокойна и полна веры и признательности за Любовь и Заботу. Спокоен и совершенно уверен и я, хотя проходить приходится через все это ногами человеческими. За это время она сильно похудела, мучилась с желудком по обыкновению, но внутренне стала как-то устойчивее. Но если бы Вы знали, родные, сколько мелких уколов, противодействий и неприятностей сопровождало ее новое лечение. Словно кому-то очень не хотелось и не хочется, чтобы она стала здоровой. И вот бессильные в большом кололи по мелким и ничтожным мелочам. Даже интересно было отмечать и видеть эти старания. Но это пустяки. А Забота и Любовь осознаны, и крепка вера, и непоколебима надежда, и сердце полно признательности.

Жена Святослава] Николаевича] кажется нам с Нинкой какой-то особенно милой и своей. Как ее имя?

Елена Ивановна, любимая и единственная, если бы Вы только знали, какую особую радость дают мне Ваши письма. Вы не можете не понимать то могучее чувство, которое живет в моем сердце и которое с каждым разом разгорается все ярче и ярче, вытесняя все лишнее, ненужное. Теперь я понял, что такое любовь, понял, что это - все, что она сильнее всего, что это кратчайший путь, что выше нет ничего и цель - только через нее и ею. Оно выше всех качеств, вот и храню это чувство, и поливаю цветы каждый день и с заботой. Хочу, чтобы этот огонь сердца смел все ненужное и мешающее.

Хочу этого во имя того, чтобы помогать Вам долго, чтобы иметь на это право и быть, если это мыслимо, около Вас. По моему разумению, быть «около» это значит сделаться незаменимым, это значит трудиться и трудиться, и после целого дня напряженной любимой работы увидеть Вас, поцеловать Вашу руку и хоть бы две-три минутки посмотреть на Вас. Ведь прожил полвека, а Любимого Нашего видел считанные часы, и это за всю жизнь; как же дорого и значимо каждое мгновение встречи. Вот болела Нинка, и трудно нам было очень, но мы многое поняли, поняли, как надо быть бережным к близким и любимым, ибо этой бережности вокруг не было, и поняли, как бережно и заботливо нужно даже думать, когда с Вами. И я готов платить и платить еще и еще, лишь бы это дало мне возможность не только не отяготить Вас при встрече, но и быть полезным.

Вы поймете, родная, то, что хочу сказать. Как поняли и почувствовали испорченное письмо. Думаю не о «сладких мечтах» и «орешках в сахаре», а о том, что [бы], когда придет время, быть около, помочь, оберечь, облегчить Ваши трудности, по мере сил и разумения. Ведь Вам будет так трудно. А людям и в голову не придет, чего стоит соприкасание с ними. И еще раз спасибо за письмо. Мы с Нинкой почувствовали, что стали Вам еще ближе и роднее. Ведь Вы ее даже по имени назвали. А сколько радости-то этому было. Вот и Наш Любимый кольцо-то тоже ей первой дал. Вот мы и почувствовали, словно бы Вы приняли нас в свою семью. Спасибо Вам, родная. Всей жизнью своей отблагодарю Вас и каждую капельку силы своей отдам Вам. Когда придет время свидеться, так хочется снять повязку с далекой памяти и понять причины этого могучего чувства Вашей близости.

А дальше только для Вас одной мои строки. Когда в письме я прочел Ваши строки «Я чуть что не заплакала», я столько пережил и передумал, и мне захотелось поцеловать Вашу обувь. Вы, такая недостижимая и большая, и в то же время такая простая, близкая, близкая... любимая, любимая... до боли, до слез, до радости невыразимой. Эту радость дают мне все Ваши, казалось бы, малые слова, незначительные, но такие важные, несущие близость, не на сегодня, не на завтра, а навсегда... навсегда, моя любимая, единственная и неповторяемая... К встрече перечитываю письма Матери в красных обложках[5] и все любимое. Ведь каждая строчка сближает. Хочу, чтобы сознания стали как одно. И еще повторю, о чем уже писал. Дошло ли, не знаю.

Трудное время мне было со своей родной матерью. Тяжкие следы остались на всю жизнь. И никогда сознательно, как помню, не называл я ее «мама». Не мог, не хотел, что-то мешало. И вот Вы единственный человек, кого я в глубинах своего сердца называю «мама» и вкладываю в это слово всю нежность, всю ласку, всю любовь сердца, никогда сознательно не обращавшего этого слова, великого слова к другому человеку. Знаю, что, быть может, не имею на это право, но простите меня, родная, за мою смелость, но что же мне делать, если не могу молчать и если так хочется передать все, чем живу, чем переполнено сердце. Вспомните все мои к Вам письма, стихи, Вам написанные, ведь все то же, но сейчас усиленное до предела, если такой вообще существует. Вот через Вас понял слова «Душа Уч[ителя] ваш дом».

И если около Вашего сердца так уютно, тепло, светло и ласково,то каково же у Великого Сердца, с которым Вы одно. Итак, в тайниках моего сердца я называю Вас «мама», не знаю, почему я это делаю, не знаю, отчего и как родилось это чувство и желание это сделать. Еще раз, родная, простите меня за мою дерзость, но Вы поймете, не осудите, поймете то, что словами выражено быть уже не может. Знайте, что мы с Нинкой Ваши навсегда и без всяких условий. Ваши, Ваши, Ваши. «Родная, любимая моя, светлая, за ласку твою бесконечную, за теплое слово приветное, спасибо большое сердечное!» До чего же я о Вас стосковался.

3 января 48 г., когда я еще ничего не знал об уходе Любимого Нашего, слышал его слова: «Для моих детей-сыновей меч Гесэр-хана». Привет Вам от Нинки. Привет Св[ятославу] Ник[олаевичу] и его жене. Желаю Вам всего лучшего. Всегда и навсегда Ваш, Ваш Борис.