Из письма Б.Н.Абрамова Елене Ивановне Рерих 7 октября 1952 г.
Родная и любимая Елена Ивановна!
.....В начале прошлого года видел во сне, вернее слышал, что кто-то
сказал мне, что мама моя, моя любимая ушла из этого мира. И во сне же я пережил
такой страшный приступ отчаяния, такое горе, какого в жизни наяву никогда не
испытывал. Когда я проснулся, подушка была мокрая, а боль и горе словно
разрывали сердце еще длительное время. Проснувшись, долго не мог
успокоиться. Вы, помните, как я гдолго не мог успокоиться. Вы, помните, как я
горевал о кончине Нашего Любимого, но, несмотря на всю его глубину, я не пал
духом, собрал силы, даже подъем их почувствовал и ответственность. Но то, что я
пережил в ту ночь, когда услышал о Матери, то страшное отчаяние и горе
несравнимы ни с чем. Конечно, думаю о нашей встрече, думаю о том, что некоторое
время все же придется побыть вместе, но что разлука будет, и уже надолго. Но
скажу прямо, представить себе, как я смогу это пережить, я не в состоянии. Не
могу даже помыслить, что моей единственной и любимой, которая для меня одна, не
будет. Не будет единственного человека в моей жизни, любовь моя к которому не
знает предела и больше которого в сердце лишь Вл[адыка].
Без Вас я жить не могу
и не хочу. И если бы зависело от меня уйти вместе с Вами, то с радостью согласился
бы, не задумываясь ни секунды. Но увы: знаю, что именно потому, что жизнь свою
ценю меньше возможности не расставаться с Вами и быть вместе где бы ни было, то
именно поэтому-то и придется расстаться и остаться одному без Вас, чтобы
закончить Ваше дело.
Мама, родная моя,
мое далекое солнышко,
радость моя,
если
бы Вы только знали, как было больно осознавать Ваши слова.....
|